В качестве центральной опоры туристического бизнеса Мологского края можно предложить землячество мологжан. Но традиционная идея любых землячеств – это объединение людей, живших на одной территории. Такая основа имеет существенный недостаток. И заключается он в следующем.
Многие люди из старшего поколения десятилетиями поддерживают контакты со своими одноклассниками, сокурсниками, время от времени встречаются. Однако уже среди моего поколения такие встречи становятся менее популярны – так, на десятилетие со дня окончания средней школы № 2 города Рыбинска я был единственным, пришедшим на встречу выпускников в установленный для этого день, а наша группа из Рыбинского авиационного техникума с 1992 года не собиралась ни разу. Но если даже бывшие одноклассники, сокурсники, вместе проходившие срочную службу в армии всё реже встречаются друг с другом, то много ли найдётся желающих участвовать в земляческих встречах лишь на том основании, что их бабушки и дедушки жили в одном городе или одном уезде (в нашем случае – в Мологе или Моложском уезде)? Землячества, организуемые лишь на основе географического признака, обречены, и могут перестать существовать, хорошо, если не раньше, чем со смертью последнего «земляка». И здесь надо помнить, что люди, жившие поколениями на одной территории, вступали в родственные отношения друг с другом. И гораздо более значимым стимулом для интереса к землячествам может быть осознание того, что человек идёт на встречу со своими реальными или потенциальными родственниками. Этот момент, на мой взгляд, необходимо ввести на всех земляческих встречах как один из ключевых.
Переходя конкретно к землячеству мологжан, необходимо подчеркнуть, что ориентировано землячество в данном случае будет не на случайных заезжих посетителей (на них лишь во вторую очередь), а на вполне конкретную группу людей – на мологжан, под которыми в объёме данной статьи я имею в виду не только жителей города Мологи и Моложского уезда, но и их потомков. А каков же размер этой группы? Можно сказать, что не только достаточно большой, но и постоянно растущий. Напомню, что на рубеже XIX–XX веков только население города Мологи составляло около пяти тысяч человек, а население Моложского уезда – около 127 тысяч. Многие жители Моложского уезда, в том числе и через браки с жителями других уездов, оставили после себя внуков и правнуков – наших современников – число которых с годами будет только расти даже в условиях проводимой политики депопуляции России. Возьму для примера свою родословную по линии моей мамы. От моего наиболее раннего из известных мне предков по линии Нестеровых – мологского мещанина Марка Ивановича Нестерова (1730–1770 гг.) – по приблизительным расчётам, только в моём поколении должно быть более 3 тысяч моих братьев и сестёр по семиюродных включительно. Если добавить к этим трём тысячам ещё ныне живущих представителей смежных поколений, то количество потомков только одного упомянутого мологжанина может составить порядка 10 тысяч человек. Это представители той группы, на которую можно ориентироваться при организации землячеств.
У каждого из нас двое родителей, четверо дедушек и бабушек, восемь прадедушек и прабабушек… И вряд ли Вы найдёте человека, у которого все 8 прадедушек и прабабушек из одного населённого пункта. Поговорите с Вашими знакомыми – у многих кто-нибудь из предков окажется с Мологского уезда. И эти люди, следовательно, – опять же представители той группы, на которую можно ориентироваться при организации земляческих встреч.
Вообще, идея, которую я предлагаю, как оказалось, не нова. Вот интересный и поучительный фрагмент заметки из «Литературной газеты», попавшийся мне в руки не так давно. «Я часто вспоминаю свою давнюю, в конце семидесятых, поездку в Болгарию. – пишет автор. – Тогда на меня, прежде знавшего о генеалогии лишь понаслышке, произвело неизгладимое впечатление посещение сельских домов культуры. Там были вывешены под стеклом и в рамках рисунки, которые, правда, не всегда искусно, изображали какие-то странные деревья. «Что это за картины?» – спросил я у сопровождавших. «Изображение генеалогического древа тех родов, которые существовали или живут сейчас в нашем селе».»1
Конечно, данное начинание обязательно встретит серьёзные препятствия, которые обусловлены большой долей равнодушия среди наших сограждан к истории своих предков, к своим родословным. И равнодушие это возникло не сегодня и не вчера. Я приведу пару цитат, относящихся к началу прошлого века.
Пётр Кречетов в «Материалах для описания Орловской губернии» ещё в 1905 году писал: «Мы, русские, относимся с пренебрежением к своему фамильному прошлому. Большинство своими предками не интересуется и вряд ли знает свою родословную далее дедов, степень уважения к которым, обыкновенно, соизмеряется с тем состоянием, которое они оставили.»2
Леонид Михайлович Савёлов тремя годами позже в «Лекциях по русской генеалогии, читанных в Московском археологическом институте» писал: «Россия далеко отстала от других цивилизованных стран и в этом отношении стоит на последнем месте, имея сравнительно небольшую генеалогическую литературу. Мы не знаем ни одного мало-мальски культурного народа в мире, который бы так мало обращал внимания на своё прошлое, так мало бы ценил прошлое деяние своих предков, как это делает великий русский народ, у которого мы замечаем полное отсутствие самосознания, самоуважения и вследствие этого самопознания.»3
Приведённые цитаты, на мой взгляд, достаточно отчётливо говорят о том, что состояние это носит хронический характер. И в ближайшее время нет никаких перспектив решения данной проблемы на государственном уровне. По крайней мере, два десятилетия не утихающей борьбы с символами нашего советского прошлого не дают надежды на наступление в обозримом будущем эпохи серьёзного и вдумчивого размышления над историей нашего Отечества.
Единственный выход – это решение данного вопроса на местном уровне. А для этого необходимо объединение усилий историков, краеведов, генеалогов-любителей для создания банка данных родословных; банка контактных данных ныне живущих мологжан; постоянной работы по привлечению внимания мологжан к истории их моложских родов, к организации их встреч. Мы считаем, что при историко-культурном центре «Молога» в обязательном порядке должно быть генеалогическое отделение .
Как дополнение, уместной становится здесь работа и в социальных сетях типа «Одноклассники», «В Контакте» и т.п., где можно работать с группами мологжан, пропагандировать генеалогический туризм – посещение родины предков.
Организованные ежегодные земляческие встречи должны проводиться в конструктивном формате. В качестве центрального мероприятия мы предлагаем проведение ежегодных конференций, в центре которых будет история Мологской земли и её жителей. Можно ожидать, что мологжане, приезжая на родину своих предков, привезут в культурно-исторический центр и воспоминания своих родителей, и семейные фотографии. Всё это будет взаимно обогащать как гостей, так и хозяев. Таким образом, включение в туристическую программу посещения Мологского края генеалогического компонента будет не только дополнительным источником привлечения туристов, но и способствовать развитию у последних исторической памяти.
1. Саркисов Армен. Воспитание генеалогией // Литературная газета. 2001.11.21. № 47. С. 6.
2. Кречетов П. Материалы для описания Орловской губернии. Рига, 1905.
3. Савёлов Л.М. Лекции по русской генеалогии, читанные в Московском археологическом институте. Первое полугодие. М., 1908.
Э. Гарин,
пос. Борок.
Источник: газета «Вперёд». № 82 (10125). 21 октября 2009. С. 7–8.
